Он был такой прекрасный, что я даже стесняюсь быть на него похожей:0)
Такой нюанс, когда его хоронили - февраль был жуткий - сделали маленькую могилу. И гроб не вошёл. Боже, какой поднялся вой, это театральные-то примадонны рыдали по-бабски: "Земля не принимает".
Его все обожали. Его невозможно было не любить. Мой друг Серёга посмотрел на него и сказал, что таких больше не делают. Согласна с ним. Такая порода на всю морду лица. И в нём не было грамма снобизма. И не вернулся в Питер, переезжали из города в город с труппой, да и остались в Омске.
no subject
Он был такой прекрасный, что я даже стесняюсь быть на него похожей:0)
Такой нюанс, когда его хоронили - февраль был жуткий - сделали маленькую могилу. И гроб не вошёл. Боже, какой поднялся вой, это театральные-то примадонны рыдали по-бабски: "Земля не принимает".
Его все обожали. Его невозможно было не любить. Мой друг Серёга посмотрел на него и сказал, что таких больше не делают.
Согласна с ним. Такая порода на всю морду лица. И в нём не было грамма снобизма. И не вернулся в Питер, переезжали из города в город с труппой, да и остались в Омске.