sou_rire | Сама виновата.

Низ живота паршивенько ныл. Поганенько ныл, прямо скажем. Поджав ноги, Лена прямо в одежде лежала на расстеленном диване и теребила простыню. Не купила таблетки, дура, сама виновата, терпи теперь. Терпи теперь. Терпи… Теперь. Или с институтом вот. Лена подоткнула подушку, поёрзала плечом, устраиваясь удобнее. Куда ты подалась, дура, что возомнила о себе? В столицы она, в актрисы. Бездарность. Кому ты там – в столицах-в актрисах – нужна-то? Вернулась, позорище? На шее на материнской сидеть? Работать иди! Сама виновата, терпи теперь. Говорили тебе, дуре, про техникум. Не-е-е-ет. Красотка же ты у нас. Всё витаешь. Книжечки всё твои. Всё стремилась. Всё мечтала. Достремилась? Домечталась? Нечего реветь теперь! А кто тебя целый год кормить будет? Тургенев с Золёй? Тебя Зоя Николаевна валяльщицей возьмёт. Поблагодарить не забудь! С работой-то нынче сама знаешь как. Что «руки болят»? Тяжело? А кто виноват тебе? Сама и виновата, терпи теперь! Если бы не Зоя, где бы ты была сейчас? Не напоступалась в прошлый раз-то? Собралась она. Куда собралась-то? На какие шиши разъезжать-то надумала? Копи-и-и-ила она весь год. Гото-о-о-овилась, значит. Сиди уже, прижми задницу-то да и работай, кто тебя в следующий раз устраивать будет? А Виктор женится! Слышишь? На Нинке, на подруженьке твоей ненаглядной! Женится! Гордая ты у нас шибко. А я тебе говорила, змея твоя Нинка. Вот сама виновата, терпи теперь. За Женьку вон иди, давно ездит-то под окна, видела машина у него какая? Всю школу глаз с тебя не сводил. А кто сейчас не бандит? Так и просидишь в девках. Будешь знать, как хвостом-то бить. Что ж ты, балда, таблеток-то не купила. Чёрт, как же болит. Лена отвернулась к бумажным цветам. Знобко натянула одеяло на плечи. Из счастливой ватной бездны нарождающегося сна Лену выдернул слабый голос. - Доченька? – Лена стиснула зубы и не открыла глаз. – Лена? Дома ты? – Что ты хочешь, мама? – Пошарив ногой под диваном и не найдя один тапок, девушка босо прошлёпала в соседнюю комнату. Посмотрев на своё состарившееся отражение, Лена впервые ничего не испытала: ни обиды, ни гнева. Ни жалости. Женщина силилась сесть. – Помоги мне, доченька. Совсем устала лежать. И книгу дай какую, они у тебя есть интересные. – Боль сладострастно и внезапно вгрызлась с новой силой. Прихватив живот и охнув Лена посмотрела на беспомощную, абсолютно чужую женщину и совершенно неожиданно для себя пошла в прихожую обуваться – ей нужно в аптеку. – Сама виновата, терпи теперь. – Лена аккуратно закрыла дверь.